Сейчас музыканту 23 года. Он оканчивает магистратуру Королевского музыкального колледжа. До успеха в Лидсе, где он стал первым лауреатом-казахстанцем, Алим в 2008 году выиграл международный телевизионный конкурс "Щелкунчик" в России и поступил в Центральную музыкальную школу при Московской государственной консерватории имени П. И.Чайковского. На его счету победы в Международном юношеском конкурсе им. Листа в Веймаре и Международном конкурсе пианистов в Манчестере, а также в Первом Международном юношеском конкурсе молодых пианистов им. Вана Клиберна.
Алиму Бейсембаеву была вручена Золотая медаль Уотермана и премия в 25 тысяч фунтов стерлингов, а также призовой пакет, в который входит поддержка агента-менеджера, контракт на запись с Warner Classics и туры по Европе и Южной Корее, который организует компания Steinway & Sons. Помимо основной награды, музыкант получил приз зрительских симпатий medici.tv и приз Королевского филармонического общества Ливерпуля, присуждаемый за лучшее исполнение произведения ХХ-ХХI веков.
Пианист дал эксклюзивное интервью порталу inbusiness.kz.
– Алим, как удалось поиграть на родине после такого долгого перерыва?
– В Казахстан с концертами меня пригласило министерство культуры РК, министр Актоты Рахметоллаевна Раимкулова, к 30-летию независимости республики. Это большая честь. Удалось сыграть мои любимые концерты, Рахманинова "Рапсодия на тему Паганини" в Нур-Султане, в Алматы – "Первый концерт Чайковского". Это было неожиданное и приятное возвращение и возможность встретить Новый год дома. Двухлетняя разлука с родителями из-за пандемии переживалась легче благодаря Интернету. В Англии жизнь весьма занятая. Жизнь в Лондоне люблю, но по дому иногда скучаю.
– Как Вы считаете, музыкант должен потакать вкусам публики, радовать ее на потребу дня или вести за собой, просвещать и образовывать?
– Уметь подстраиваться под публику тоже важно. Конечно же, есть пьесы посерьезнее концерта Чайковского или Рахманинова. Хотя и они очень эмоциональные, но есть произведения более глубокого содержания. Например, концерты Брамса. Я не очень знаком с музыкальной жизнью Алматы. В Англии, например, существуют залы вроде Вигмор-холла, где собирается высококлассная публика с тонким музыкальным вкусом. Исполнения музыки только Рахманинова и Чайковского там будет недостаточно. В Вигмор-холле выступают выдающиеся музыканты мирового класса.
– Отличается ли европейская публика от казахстанской? Насколько связаны музыкальные вкусовые предпочтения с образованием и социальным статусом?
– Точно сказать не могу. Влияние среды на слушателя везде разное. Большинство публики в Европе – это люди сорока лет и старше. Не думаю, что в Алматы меньше разбираются в музыке. Но уверен, что концерты Чайковского соберут здесь больше слушателей, чем концерты Брамса. В Европе проходит много бесплатных концертов в церквях, которые развиты в музыкальном плане. Концерты даются там не только для верующих, но и для широкой публики. Я сам много раз в них бесплатно выступал, как студент. Это полезно для опыта. В домах престарелых и больницах тоже устраивают благотворительные концерты классической музыки.
– Кроме классики, Вы исполняете современную музыку XX-XXI веков. Вы в ней хорошо разбираетесь?
– Не вся современная музыка мне дается легко. Еще надо поиграть Арнольда Шёнберга, чтобы понять его лучше. На конкурсе мне дали титул исполнителя музыки "контемпорари", примерно с 1950 года и до наших дней. Я играл этюды венгерского и австрийского композитора Дьёрдя Лигети – одного из самых креативных и влиятельных среди композиторов-современников двадцатого века. У Лигети была интересная жизнь. Он написал сложнейшие этюды. Я выбрал три, которые исполнил на конкурсе наизусть, что редкость в наши дни. Их трудно выучить. Один этюд, например, называется "Ученик чародея". Другой – "Лестница дьявола". Сама музыка вполне соответствует названиям произведений. Когда исполняешь "Лестницу дьявола", слышишь, как кто-то карабкается на гору, а затем, в конце, падает в пропасть. Это фантазийная мистическая музыка. У Лигети есть этюд "Открытые струны", который подражает струнным инструментам и построен на квинтах и квартах. Надо быть интеллектуалом, чтобы писать такие сложные необычные пьесы. Я их когда-нибудь обязательно здесь вам сыграю.
Во время учебы я писал фуги. Тут надо думать математически. Написать так чисто, чтобы математику выразить чувственно. Это мог только Бах. Поэтому его считают началом всего. В сочинении музыки, как и в ее исполнении, нужен баланс между чувствами и разумом, между эмоциями и математикой.
Ольга Власенко
