Это привело к персональному приглашению страны в "высшую лигу" мировой дипломатии. За фасадом новостей скрывается глубинный сдвиг: Астана окончательно оформила свой суверенный курс, который в Вашингтоне уже сравнивают с доктриной "America First". Почему новая стратегия США объявляет войну глобалистским элитам и как это сближает наши страны? Готов ли американский бизнес к реальным рискам в 2026 году? И какие главные итоги года видит Запад? На вопросы inbusiness.kz отвечает специальный корреспондент The Times of Central Asia в Вашингтоне, экс-сотрудник администрации Трампа Хавьер М. Пьедра.
– Хавьер, 2025 год был насыщен событиями. С каким главным дипломатическим багажом Казахстан входит в новый политический сезон?
– Главный итог – переход от символических жестов к тому, что в дипломатии называют "устойчивой коммуникацией" (sustained communication). Мы видели последовательную работу: сначала саммит C5+1 в Вашингтоне, затем развитие диалога на высшем уровне. Индикатором реального прогресса стало недавнее заявление Дональда Трампа: США намерены пригласить президента Токаева в качестве гостя на саммит G20, который пройдет в Майами в следующем году. Это сигнал, что взаимодействие США с регионом переходит в практическую плоскость – через конкретные торговые и инвестиционные инициативы. Для Вашингтона это уже не просто дипломатия, это подготовка к сделкам.
– Как такое сближение влияет на наш традиционный многовекторный баланс? Не создает ли это рисков?
– Напротив, это подтверждает зрелость вашей внешней политики. Президент Токаев четко придерживается курса на мир через дипломатию и экономическую взаимность, минимизируя ненужные геополитические игры. В Вашингтоне прекрасно понимают (даже если об этом не говорят публично), что Казахстан обязан поддерживать прочные экономические связи с Россией и Китаем – это просто географический и экономический факт. Но именно этот прагматизм и отказ от чрезмерной зависимости от какого-то одного партнера делают Казахстан привлекательным для США. Американская сторона приветствует сотрудничество, основанное на взаимной выгоде, а не на идеологическом давлении.
– Вы часто говорите о совпадении взглядов новой администрации США и Астаны. В чем именно оно заключается?
– Это идеологическое родство. 2025 год показал, что и США, и Казахстан осознали тупиковость старой модели. Посмотрите на новую Стратегию национальной безопасности США (NSS 2025). Она применима не только к Америке, но и к любым элитам с глобалистской повесткой. Документ прямо гласит: "Наши элиты сделали ошибочные ставки на глобализм, который опустошил средний класс... Они привязали политику к институтам, стремящимся растворить государственный суверенитет". Итог года для Казахстана – это схожий отказ от обслуживания интересов транснациональных элит. Экономики должны работать на приоритет среднего класса, а не на обогащение олигархов. Американские инвесторы должны понимать: Казахстан чувствителен к любым сделкам, от которых веет "удушением местной экономики элитами".
– Можно ли сказать, что по итогам 2025 года Казахстан сформировал свой курс "Kazakhstan First"?
– Безусловно. Если "America First" – это протекционизм, то "Kazakhstan First" означает, что Токаев формирует политику, основанную на национальных приоритетах: стабильность и предсказуемость ради процветания всех. В этом году мы видели, как Казахстан стал "якорем" стабильности. Токаев строит мосты, связывая национальные интересы с общей безопасностью региона. Единство Центральной Азии является необходимым условием успеха его доктрины. Как я писал ранее, настоящая дипломатия признает достоинство личности, в то время как политизация разрушает связи. Казахстан выбрал путь достоинства.
– В декабре мы отметили День Независимости. Какой главный вывод вы бы сделали, глядя на Казахстан из Вашингтона?
– Главный итог – это демография и ценности. Рост населения Казахстана – это и есть мера успеха нации. Президент Токаев обозначил важный вектор: "Семья – это священное понятие". Это фундамент здорового общества. Здоровое общество опирается на семью и собственные силы, избегая чрезмерной задолженности, которая ведет к отчаянию. Вы не попали в "долговые ловушки", в отличие от многих соседей, и сохранили верность традициям. Это и есть настоящий суверенитет.
– Переходя к 2026 году: стоит ли ждать реального притока инвестиций в критические минералы?
– Дьявол кроется в деталях. Инвесторы будут смотреть на жесткую экономику проекта: период окупаемости, свободный денежный поток. Нужно быть реалистами: инвестиции в горнорудный сектор сложны везде. Здесь высокая геологическая неопределенность, помноженная на технические риски. Оценки ресурсов часто бывают слишком оптимистичными, а сроки выхода на прибыль – долгими. Однако, поскольку концентрация ресурсов в мире низкая, Центральной Азии должен быть отдан высокий приоритет. Если Казахстан предложит правильные стимулы, то в 2026 году мы увидим переход от слов к делу.
Читайте по теме:
Трамп пригласил Токаева на саммит G20 в Майами
